Был ли Ерофей Марков первооткрывателем?

Татьяна Чечвий,
главный библиограф центральной городской библиотеки

// Берёзовский рабочий. – 2021. – 3 марта. – С. 12

Днем рождения золотодобычи в России принято считать 21 мая 1745 года – день, когда Ерофей Марков явился со своей находкой в Канцелярию главного правления Сибирских и Казанских заводов, хотя находку Маркова – Шарташскую жилу, будущий Шарташский рудник – вычислили и начали разрабатывать лишь в 1747 году.

 Однако еще в мае 1744 года горный ученик Леонтий Пигалев на Шилово-Исетском руднике, в 63-х верстах к юго-востоку от Екатеринбурга, по левому берегу реки Исети открыл самородное золото, и уже в ноябре 1745 года началась его промышленная разработка. Это удалось установить Каменскому краеведу Владимиру Шевалеву на основе документов Государственного архива Свердловской области и Российского Государственного архива Древних актов в Москве. 

25 мая 2004 года на территории Шиловского дома отдыха (Каменский район Свердловской области) состоялось открытие памятного знака, посвященного 260-летию геологического открытия первого рудного золота на Урале. «Здесь в медных рудах Шилово-Исетского рудника в мае 1744 года горный ученик Леонтий Лаврентьевич Пигалев открыл самородное золото, первое на Урале и в России, добыча которого началась в ноябре 1745 года», – гласит надпись на мраморном знаке, установленным неподалеку от бывшего рудника. Правда, запасы Шилово-Исетского рудника оказались весьма небогаты и в 1750 году его разработка была остановлена.
Но если до конца следовать исторической правде, то еще в 1669 году некий старец Лот из Далматова монастыря объявил: «Уведомился я от башкирцев... в тех горах есть великая неисчетная казна – серебряная и золотая руда... В том месте исстари сибирские татарова и их калмыцкие люди тое руду ломали и серебро и золото себе плавили... в старые годы чудь, которые жили у того места, руду копали и плавили из той руды золото и серебро. И того-де серебра и ныне на Исети и по иным местам, где чудь живали, находят в слитках...»
Был в истории поисков золота на Урале и полковник Дмитрий Угримов, поведший из Тобольска летом 1717 года золотую экспедицию в верховья Яика и наехавший в степи за Уем-рекою на заваленную камнем копь, на гумно при ней с просеянным песком и красными в нем блесточками, и на ручную плавильную печку… А еще говорили о крестьянах Плеханове и Зырянове, Чащине и Залякине, о татарах Утямыше и Соломе, Акмамете Минкине и брате его Янаберде, о башкирах Бекмете и Ашалбае, о чебаркульском казаке Иване Каменщикове, о кунгурском серебрянике Якове Серебренникове и беглом ссыльном Семене Шангине, о знаемых ими золотых рудах, о тайных плавильных горнах в степи за Уем-рекою и в урочищах по Миассу, на озере Ильменкуле и на неведомой горе Уклуде…
Но в народной памяти многолетняя работа по открытию и разработке месторождений золота представлена преданиями об одном Ерофее Маркове и одним Березовским заводом. Возможно потому, что Березовское месторождение и по сей день не исчерпало своих запасов, а значит, находка Ерофея Маркова оказалось действительно самой весомой.

Ерофей Марков в народной молве и архивных источниках

Весть о березовском золоте распространилась по всей России. А вслед за ней распространялась и весть о страданиях, которые выпали на долю первооткрывателя, ходила молва даже о мученической его смерти.
Например, Аникита Ярцов (с 1791 по 1801 год – главный начальник уральских заводов) в 4 томе «Российской горной истории» (подготовленной в 1819 году, но так и оставшейся в рукописи) пишет, что заводской начальник Клеопин, не обнаружив золота в указанном месте, «переворотил показание Маркова на какой-то обман, почему и чинены были тому показателю разные судейские перерасспросы, но сей бедный человек не знавши более о них ничего, содержался около двух лет в тюремном заключении, сей же безвинный страдалец оправдался уже после кончины своей...».
И пошла гулять легенда, в которой Марков назывался то Ерофеевым, то Марковым, но неизменно принимал мученическую смерть.
Известный краевед Н. К. Чупин в книге «Географический и статистический словарь Пермской губернии» (1873 год) при описании Березовского месторождения посвятил несколько строк и его первооткрывателю: «…одновременно с Екатеринбургом завелась в 6 верстах к северо-востоку от него довольно людная деревня Шарташ при озере того же имени, населившаяся пришлыми из разных мест внутренней России (преимущественно из Балахны и с р. Керженца) раскольниками, между которыми было много ремесленников и торговых людей. Многие из них переселились вскоре потом в Екатеринбург, что весьма много способствовало его экономическому развитию. В числе первых поселенцев-раскольников был Ерофей Марков из Московского уезда, крестьянин Троице-Сергиевского монастыря, пришедший на Урал в 1724 году (как это видно из переписной книги 1735 года)…»
В начале XX века будущий краевед Александр Семенович Мякишев, служивший в то время вторым помощником архивариуса в Уральском Горном Правлении, часто беседовал со старожилами-шарташцами. Они рассказывали, что «не раз слышали от своих отцов, что жил в Шарташе Ерофей Марков, который камни красивые искал и вытачивал из них лампады да другое что. И что этот Ерофей однажды, на рыбалке на реке Пышме копал яму и наткнулся случайно на золото. Хотели у него место то, где он золото нашел, шарташские богатенькие мужички отбить, да не вышло. Ерофей взял да казне о найденном золоте и объявил и сам у казны много лет работал. Долго сердились шарташские богатеи на Маркова, а сделать с ним ничего не могли». Говоря о нем, старики не считали его человеком, погрешившем против «древлей» веры. Они ничего зазорного в открытии Марковым золота и объявке о нем казне не усматривали.
Но были и другие мнения людей, более фанатичных и темных. В их передаче рассказы о Ерофее Маркове звучали так: «был, дескать, у нас в Шарташе человек, Ерошка Марков, который заживо чорту душу продал да от веры своей «древлей» отрекся. Однажды копал он яму для постройки рыбачьего балагана на берегу реки Пышмы да золото и нашел с помощью дьявола. А те дьяволы того Ерошку живого в ад утащили, ибо он был великим грешником и богоотступником».
Помнили Ерофея и в Березовском заводе. Березовчане-старожилы Юсупов, Паньшин и другие часто рассказывали о своих дедах и отцах, об их первоначальной жизни на первом руднике. Деды Юсупова и Паньшина работали вместе с Ерофеем Марковым. Рассказывали они и о том, как «смотритель рудника, какой-то немец Берг, однажды чуть не заморил десятника Маркова голодом, посадив его под арест».
И далее в своем очерке «Первооткрыватель Ерофей Марков» А. С. Мякишев подробно и скрупулезно рассказывает, как однажды, в 1911 году, отыскал он в дальнем архивном помещении потрепанное старое дело Горного стола бывшей главной канцелярии Горных дел Правления, озаглавленное «О золотых каменьях раскольником Марковым деревни Шарташ сысканных дорогою», и подробно описывает все документы, в этом деле содержащиеся, начиная с челобитной Маркова от 21 мая 1745 года и заканчивая донесением смотрителя золотого рудника Порошина от 22 сентября 1755 года о том, что новое поселение при золотом руднике основано... уже срублено тридцать три дома. А поселению тому дали название «Березовский поселок» потому что оно, как раз, стоит на «горушках», около самой Березовой пади, в которой произрастает вековой березовый лес».
А в народных преданиях связываются воедино открытие Березовского золота и возникновение поселения на месте нынешнего города: до того, как нашли золото, не было никаких поселков, кроме Шарташа и Екатеринбурга, кругом стоял березовый лес. Иногда говорят, что в этом лесу беглый «каторжный из Сибири» нашел «верховое» золото, отправился к царю и сказал о находке; царь «приказал проверить, оказалось все правдой, и беглого освободили от каторжных работ, а здесь начали строить-строить и Березовое выстроили».
Фольклорная экспедиция Уральского университета в 1987 году записала рассказ березовчанки А. Н. Радостевой, 1904 г. рождения:
«Когда строился Екатеринбург, его стали обживать деревни. Первая деревня была Шарташ, туда селились кержаки. Поселился и Марков кержак, был у него единственный сын Ерофей, когда маленький был, камешками играл, а вырос, узнал, что в Екатеринбурге камешки принимают и деньги дают, ну и стал сдавать. Так н жил. Однажды отправился искать камень топаз, стал копать в одном месте - видит: камень, какого еще никогда не видал. Он на него глядел-глядел, да и уснул (утомился видно). И видит: подходит к нему дядька, весь блестящий, желтый и говорит: «Много горя ты получишь через эти камни, рой еще!» И пропал, нет его. Марков этот камень принес сдавать в контору, там посмотрели и говорят, мол, это золото, где нашел. Он показал, стали копать, а золота больше нет. Посадили его в яму, Хорошо, что соседи за него восстали, нет, говорят, у него золота и никогда не бывало. Тогда принесли ему Евангелие, сказали: «Клянись!» Марков поклялся н его отпустили. А про этот случай сообщили в Петербург, оттуда людей прислали. Марков им помогал. Нашли березовское золото».
До глубокой старости Е. Марков работал на Березовских золотых промыслах. В 1752 г. им было открыто новое месторождение золота, и был заложен рудник Березовский. Дослужился до чина штейгера (горного мастера). Вышел он в отставку «с мундиром и пенсией» в 70 лет.
О последних годах жизни Ерофея Маркова повествуют выписки из семейного дневника Никиты Степановича Толченова, служившего с 1770 по 1801 год чиновником на Березовском золотом казенном руднике, сделанные А. С. Мякишевым в 1928 году: «Не упомню за малые мои лета, в кои годы пришел на рудник штейгер Ерофей Марков. А таких штейгеров, как сказывают люди, днем с огнем поискать, каким Марков тот был.
А то, помню я, когда Марков в старых уж годах, старичком с работы ушел. Было то доподлинно в 1777 году, потому памятен он, тот год, всем – в оный год улица Пеньковка до тла пожаром сгорела, в летний день, да при ветре.
А в 1783 году, в один год блаженной памяти с родителем моим Степаном Мироновичем, упокой его господи, и штейгер Марков умре, а я в те поры в конторе состоял».
Где и когда был похоронен «отец-основатель» золотых промыслов и города Березовского – история умалчивает. Можно предположить, что на одном из старообрядческих кладбищ Шарташа, но вряд ли сохранилась его могила. Как выглядел Ерофей – неизвестно. Памятник ему, установленный в 1977 году в Историческом сквере города Березовского, передает классический лик старообрядца – строгого, смиренного, бородатого, уверенного в своих действиях. Да и отдельные страницы его жизни вызывают определенные сомнения и большое количество вопросов. Можно сказать, что «официальная» биография Ерофея Маркова, которую можно найти в публикациях и на многочисленных сайтах интернета – такой же собирательный образ.